Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц. Судебная практика по спорам с арбитражными управляющими

Арбитражный суд применяет нормы Варшавской конвенции для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок (1929), с учетом изменений, внесенных в эту Конвенцию последующими международными договорами с участием Российской Федерации.

Российское акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к финской авиакомпании, имеющей представительство в Российской Федерации, о взыскании 1289,9ДОЛЛ. США, составляющих стоимость 6,6 килограмма недостающего груза, на основании п. 2 ст. 22 Варшавской конвенции для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок (1929), с изменениями, внесенными Гаагским протоколом (1955).

Решением арбитражного суда иск удовлетворен в сумме заявленных требований на основании пп. 2 и 4 ст. 22 Конвенции.

Постановлениями апелляционной и кассационной инстанций решение оставлено без изменения.

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации состоявшиеся судебные акты изменил, удовлетворив исковые требования в сумме 157,08 долл. США.

Из представленных в деле документов следует, что при получении в аэропорту груза от финской авиакомпании по международной авианакладной была обнаружена его недостача в размере 6,6 килограмма, о чем составлен коммерческий акт.

Вопросы ответственности при международной перевозке регламентируются Варшавской конвенцией для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок, от 12 октября 1929 г., ратифицированной СССР (правопреемник - Российская Федерация) 7

июля 1934 г. и Финляндской Республикой 3 сентября! 937 г. Кроме того, Российская Федерация участвует и в Протоколе о поправках к Варшавской конвенции (Гаагский протокол, 19551.

Согласно ст. 28 Конвенции, иск об ответственности должен быть предъявлен по выбору истца в пределах территории одной из Высоких Договаривающихся Сторон либо в суде по месту жительства перевозчика, по месту нахождения главного управления его предприятия или по месту, где он имеет контору, либо в суде места назначения.

Частью 2 ст. 212 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что арбитражные суды в России вправе рассматривать экономические споры с участием иностранных лиц, если филиал или представительство иностранного лица находится на территории Российской Федерации.

Следовательно, иск подлежал рассмотрению в арбитражном суде Российской Федерации.

Как видно из коммерческого акта, утрата части груза произошла во время воздушной перевозки.

Согласно пп. 1 и 2 ст. 18 Конвенции, перевозчик отвечает за вред, происшедший в случае уничтожения, потери, повреждения зарегистрированного багажа или товара, если происшествие, причинившее вред, произошло во время воздушной перевозки.

Воздушная перевозка охватывает период времени, в течение которого багаж или товар находятся под охраной перевозчика.

В международной авианакладной указана масса полученного к перевозке груза, составляющая 186,6 килограмма. При выдаче груза в аэропорту она составила 180 килограммов, о чем свидетельствует коммерческий акт.

Следовательно, потеря груза произошла во время воздушной перевозки, которую осуществляла финская авиакомпания, признавшая свою вину в его утрате.

В соответствии с пп. 2 и 4 ст. 22 Конвенции, при перевозке зарегистрированного багажа ответственность перевозчика ограничивается суммой в 250 золотых франков за 1 килограмм груза. «Перевод сумм в национальную валюту, не имеющую золотого содержания, в случае судебных разбирательств будет производиться в соответствии с золотой стоимостью таких валют на дату судебного решения» (п. 5 ст. XI Гаагского протокола, 1955).

Предъявляя иск, истец рассчитал стоимость недостающей массы груза в американских долларах через стоимость золота за 1 тройскую унцию, установленную на Лондонской бирже драгоценных металлов, которая, в свою очередь, определяет рыночную стоимость самого золота, а не его содержание в национальных валютах. При таком расчете сумма иска многократно превысила сумму реального ущерба истца.

Данный расчет противоречит сложившейся международной практике перевода 250 золотых франков в национальные валюты не через определение золотой стоимости этих валют, но через перерасчет в электронные денежные средства - специальные права заимствования (СДР).

Перевод специальных прав заимствования в национальные денежные единицы производится с учетом правил, содержащихся в коллизионных нормах Конвенции и права государства, в котором находится суд, рассматривающий спор.

Согласно п. 7 ч. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства (1991), права и обязанности сторон по договору международной перевозки определяются по праву страны-перевозчика, то есть в данном случае по праву Финляндии.

Арбитражный суд установил содержание норм финляндского законодательства по этому вопросу.

В § 23 Закона Финляндии «О договоре перевозки авиатранспортом» определен размер ответственности перевозчика в 17 СДР, а в 24 этого Закона установлено, что в случае судебных разбирательств перерасчет сумм, указанных в СДР, переводится в финляндские марки согласно официальному обменному курсу СДР и финляндской марки, котируемому Международным валютным фондом. При этом допускается перерасчет обменного курса в доллары США.

В этой ситуации расчет суммы иска истцу следовало ограничить 17 СДР или 23,8 долл. США за 1 килограмм массы утраченного груза. Общий размер ответственности перевозчика при таком расчете составил 157,08долл. США.

Таким образом, арбитражный суд при разрешении спора о международных воздушных перевозках применяет нормы международного договора Российской Федерации в том смысле и порядке, который установлен международными договорами Российской Федерации, в том числе и Варшавской конвенцией для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок (1929) и протоколами о поправках к этой Конвенции, принятыми Российской Федерацией. 2.

Арбитражный суд при разрешении спора, вытекающего из внешнеторговой сделки, применяет обычаи делового оборота в сфере международной торговли в редакции ИНКОТЕРМС в том случае, когда участники сделки договорились об их применении или изменили предусмотренные ими в договоре базисные условия в письменной форме.

Фирма, зарегистрированная в иностранном государстве, обратилась в арбитражный суд с иском к российскому акционерному обществу.

Российским торговым предприятием (покупателем) в июле 1996 г. был заключен внешнеторговый контракт с этой фирмой (продавцом) на поставку товара.

Стороны при заключении сделки в письменной форме договорились, что поставка товара будет осуществляться на условиях СИФ (морская перевозка) в редакции ИНКОТЕРМС-90. При этом обязанность по оплате фрахта до пункта назначения и но страхованию сделки возлагалась на продавца - иностранную фирму.

Фактически перевозка осуществлена на условиях ФОБ - продавец поставку не страховал.

В пути товар был испорчен попаданием морской воды во время шторма. Покупатель, получив товар в негодном состоянии, счел это виной продавца, который односторонне изменил базисные условия поставки с СИФ на ФОБ, что, в свою очередь, привело к ненадлежащему исполнению обязательств по сделке.

Иностранная фирма настаивала, что двустороннее изменение договора имело место. В качестве доказательства приводились следующие обстоятельства: продавец отправил по факсу оферту с предложением снизить цену контракта; покупатель в телефонных переговорах согласился с этим предложением. В результате телефонных переговоров продавец счел возможным зафрахтовать судно на условиях ФОБ и не страховать сделку.

Российское предприятие отрицало факт устного согласия на изменение условий контракта.

Арбитражному суду, разрешающему спор, не были представлены доказательства письменного волеизъявления сторон на изменение условий контракта.

При разрешении данного спора следовало учитывать, что сделка относилась к категории внешнеэкономических. В соответствии с п. 3 ст. 162 Гражданского кодекса Российской Федерации, внешнеэкономические сделки заключаются в простой письменной форме. Кроме того, предприятия участников сделки находились в разных государствах.

Следовательно, к отношениям сторон применима Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года106, вступившая в силу для России с 1 сентября 1991 г.

Конвенция содержит норму императивного характера о форме сделки - ст. 12.

При этом в указанной статье оговаривается обязательность письменной формы сделки. Это правило распространяется как на договор международной купли-продажи, так и на его изменение (ст. 29 Конвенции).

Статья 12 Конвенции применяется, когда хотя бы одна из сторон в договоре имеет коммерческое предприятие в государстве - участнике Конвенции, законодательство которого требует, чтобы договоры купли-продажи заключались в письменной форме, о чем это государство сделало заявление на основании ст. 96 Конвенции.

СССР при присоединении к Конвенции заявил о соблюдении требований ст. 12. Это заявление действует в отношении Российской Федерации, к которой перешли обязательства СССР по Конвенции.

Статья 13 Конвенции к письменной форме (из электронных видов связи) относит только сообщения «по телеграфу и телетайпу».

Таким образом, договор купли-продажи и его изменение в случае участия в нем фирмы из Российской Федерации должен заключаться в письменной форме, каковой телефонная связь не является.

Договор между спорящими сторонами был заключен в письменной форме на условиях СИФ (ИНКОТЕРМС-90), то есть продавец должен был отправить товар на условиях СИФ.

Продавец по факсу предложил покупателю осуществить поставку товара на условиях ФОБ.

Покупатель никаким письменным документом не подтвердил своего согласия изменить договор в части отказа от условий СИФ и перехода на условия ФОБ.

Таким образом, продавец предложил изменить контракт, а покупатель на предложение не ответил. Следовательно, изменения контракта в отношении базиса поставки (СИФ на ФОБ) в письменной форме не произошло.

Арбитражный суд вправе принимать решение на основе обычаев делового оборота, касающихся базиса поставки в сфере международной торговли (в редакции ИНКОТЕРМС) в том случае, когда стороны договорились об их применении или изменили соглашение о базисных условиях внешнеторговой поставки в письменной форме. 3.

Арбитражный суд при наличии доказательств исполнения в иностранном государстве основного обязательства по внешнеэкономической сделке удовлетворительным для бенефициара образом отказывает в удовлетворении требований о выплате сумм по гарантии, предъявленных иностранной фирмой-бенефициаром в России.

Иностранная торговая фирма обратилась в арбитражный суд с иском к российскому коммерческому банку о взыскании крупной суммы по банковской гарантии, выданной в обеспечение внешнеторгового контракта в 1995 году.

Ответчик - российский банк - предъявил встречный иск о признании банковской гарантии недействительной со ссылкой на то обстоятельство, что истец злоупотребил доверием банка.

В срок, установленный в гарантии, бенефициар предъявил гаранту требование о платеже, сославшись на то, что принципал не поставил товар по внешнеторговому контракту. Гарант отказался от выплаты суммы по гарантии, указав, что по имеющимся у него данным основное обязательство исполнено удовлетворительным для бенефициара образом.

Повторное требование бенефициара о выплате сумм гарантом также не было удовлетворено.

В судебном заседании выяснилось, что контракт международной купли- продажи товара предусматривал в качестве обеспечения сделки залог имущества продавца.

Из документов, представленных в суд, следовало, что российская фирма- продавец передала покупателю в залог имущество в виде двух морских судов. Согласно условиям внешнеторгового контракта в случае невыполнения обязательств продавца по поставке товара покупатель получал право удовлетворить свои требования за счет заложенного имущества, переходящего в его собственность в порядке, предусмотренном законодательством иностранного государства.

После поступления имущества в залог покупатель заблаговременно оплатил товар по цене, предусмотренной внешнеторговым контрактом.

Одновременно стороны внешнеторговой сделки обратились в российский банк с просьбой выдать гарантию в качестве обеспечения надлежащего исполнения российской фирмой основного обязательства, связанного с поставкой товара за рубеж. При этом ни бенефициар, ни принципал не поставили банк в известность о том, что внешнеторговый контракт содержит развернутые условия о залоге имущества продавца и что передача имущества в залог на территорию иностранного государства состоялась.

Банк гарантию выдал.

Предусмотренная внешнеторговым контрактом поставка товара не состоялась.

Иностранная фирма обратилась с требованием о платеже к гаранту.

Бенефициар, обосновывая свои требования к банку, ссылался на положения п. 2 ст. 376 Гражданского кодекса Российской Федерации, подчеркивая, что по договору гарантии применимым правом является российское законодательство, предусмотревшее, что, если гаранту до удовлетворения требования бенефициара стало известно, что основное обязательство, обеспеченное банковской гарантией, полностью или в соответствующей части уже исполнено, гарант должен немедленно сообщить об этом бенефициару. Полученное гарантом после такого уведомления повторное требование бенефициара подлежит удовлетворению гарантом.

Банк-гарант утверждал, что бенефициар ввел его в заблуждение, не сообщив, что обязательства российской стороны по внешнеторговому контракту уже выполнены обращением взыскания на имущество, находящееся в залоге.

Последнее обстоятельство гарант расценивал как злоупотребление правом на получение гарантии по российскому законодательству, ссылаясь на ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При разрешении спора арбитражный суд установил, что применимым правом по договору гарантии является законодательство Российской Федерации.

Фактически бенефициар, являясь кредитором в основном обязательстве, уже получил возмещение за невыполнение условий внешнеторгового контракта из заложенного имущества на территории иностранного государства.

С учетом этого для требований по гарантии в Российской Федерации не имелось достаточных оснований.

Таким образом, арбитражный суд расценил требования бенефициара по выплате гарантии в условиях, когда основное обязательство исполнено на территории иностранного государства удовлетворительным для бенефициара образом, как злоупотребление правом в смысле ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации и отказал в удовлетворении исковых требований*.

Например, такое положение содержится в Конвенции ООН о независимых гарантиях и резервных аккредитивах (ст. 19, 20), рекомендованной Генеральной Ассамблеей ООН к принятию государствами-членами 26 января 1996 г.). 4.

Сторона внешнеторговой сделки купли-продажи товара не несет ответственности за неисполнение любого из своих обязательств лишь в том случае, если докажет в процессе судебного разбирательства, что неисполнение было вызвано препятствием вне ее контроля.

Торговый дом, зарегистрированный за рубежом, но имеющий представительство в России, обратился в арбитражный суд с иском к российскому внешнеторговому объединению о взыскании убытков, причиненных невыполнением объединением своих обязательств по оплате поставленного в Россию сахара.

Российское внешнеторговое объединение выдвинуло возражения против иска со ссылкой на то обстоятельство, что деньги, предназначенные для оплаты подлежавшего поставке сахара, были переведены в соответствии с условиями договора в зарубежный банк, но впоследствии похищены третьими лицами со счетов этого банка и в связи с этим не зачислены на счет торгового дома в зарубежном банке. К моменту предъявления иска по факту хищения возбуждено уголовное дело в иностранном государстве. Внешнеторговое объединение, возражая против исковых требований, ссылалось на то, что сторона внешнеэкономического контракта не несет ответственности за неисполнение обязательств, если последнее произошло по вине третьих лиц.

Суд отклонил данное возражение ответчика.

При этом учитывалось, что стороны внешнеэкономической сделки находились в государствах - участниках Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (1980).

Ответственность сторон по сделкам купли-продажи товаров регулируется ст. 79 указанной Конвенции, в которой предусмотрено следующее:

«Сторона не несет ответственности за неисполнение любого из своих обязательств, если докажет, что оно было вызвано препятствием вне ее контроля» (п. 1).

" Международно-правовая нормативная и судебная практика также свидетельствует о том, что недобросовестное требование бенефициара о платеже по международному гарантийному обязательству в случае, когда «основное обязательство, бесспорно, было исполнено удовлетворительным для бенефициара образом», может являться формой злоупотребления правом и служить для добросовестного гаранта основанием к приостановлению платежа до принятия судебных мер.

«В случае неисполнения обязательств третьим лицом, привлеченным для исполнения части договора, такое неисполнение может служить основанием к освобождению от ответственности также только в случае наступления «препятствия вне контроля» (п. 2).

Препятствие вне контроля характеризуется Конвенцией как непредвиденное, неотвратимое и непреодолимое обстоятельство.

Из последующих положений Конвенции следует, что сторона - нарушитель обязательств по внешнеэкономической сделке должна доказать следующее: событие, препятствующее исполнению, наступило несмотря на то, что были предприняты все необходимые и разумные меры либо для предотвращения такого препятствия, либо наступления его последствий. Например, таким препятствием могут быть стихийные бедствия, блокады, войны ит. д.

При этом факт невозможности исполнения обязательств должником не принимается во внимание, если исполнение объективно было возможно. В том случае, когда определенные события создают лишь затруднение должнику к исполнению, такие события не могут рассматриваться как «препятствие вне контроля» должника.

Российское внешнеторговое объединение не представило доказательств, что действия третьих лиц являлись «препятствием вне контроля» в смысле названной Конвенции, и, следовательно, не могло быть освобождено от ответственности на основании одного факта неисполнения обязательств из-за действий третьих лиц.

Таким образом, арбитражный суд принял во внимание, что освобождение от ответственности по сделкам международной купли-продажи товаров возможно лишь в случае наступления «препятствия вне контроля», не позволяющего должнику исполнить свои обязательства. В силу того обстоятельства, что российский должник объективно мог и должен был исполнить свои обязательства перед иностранным кредитором, судудов- летворил требования истца.

Раздел II. ВОПРОСЫ ПРИМЕНЕНИЯ КОЛЛИЗИОННЫХ НОРМ 5.

Арбитражный суд при разрешении спора, вытекающего из внешнеэкономической сделки, в отношении которой стороны определили место рассмотрения спора, но не определили применимое право, выбирает применимое право самостоятельно на основе коллизионных норм, содержащихся в международном договоре, национальном законе.

В январе 1996 г. между российским акционерным обществом и бельгийской фирмой был заключен контракт, в соответствии с условиями которого бельгийская фирма обязалась поставить оборудование для двух рыболовецких траулеров, принадлежавших заказчику. Оплата товара должна была быть произведена после его получения. Стороны предусмотрели в контракте, что все споры, если они не могут быть урегулированы путем переговоров, подлежат рассмотрению в арбитражном суде Российской Федерации. Применимое право сторонами выбрано не было.

Поставка оборудования была осуществлена бельгийской стороной в установленные в контракте сроки. Российское акционерное общество, получив товар, деньги на счет фирмы-поставщика не перечислило и на неоднократные напоминания об уплате долга не реагировало.

Бельгийская сторона, в соответствии с арбитражной оговоркой, обратилась в арбитражный суд с иском о взыскании с российского акционерного общества стоимости поставленных товаров. Расчет убытков истец осуществил, основываясь на нормах права Бельгии.

При разрешении спора в суде ответчик признал свою задолженность по контракту, однако счел, что расчет сумм, подлежащих выплате, должен быть произведен в соответствии с материальными нормами российского права, поскольку местом рассмотрения споров стороны определили российский арбитражный суд Российской Федерации.

При разрешении данного спора арбитражный суд учитывал следующие обстоятельства:

контракт был заключен между сторонами, предприятия которых находятся в разных государствах. Это позволяет характеризовать данную сделку как внешнеэкономическую;

выбор сторонами в качестве места рассмотрения споров арбитражного суда Российской Федерации не означает автоматического подчинения отношений сторон российскому праву.

Отсутствие волеизъявления сторон в отношении применимого права означает, что выбор права осуществляет суд, компетентный рассматривать данный спор.

При разрешении спора, возникшего из внешнеэкономической сделки, в случае отсутствия волеизъявления сторон в отношении применимого права, суд руководствуется коллизионными нормами твоего законодательства. При этом используется коллизионная норма российского (советского) законодательства, действовавшая на момент заключения договора, из которого возник спор.

По сделкам, заключенным до 3 августа 1992 г., применяется ст. 566 Гражданского кодекса РСФСР (1964); по сделкам, заключенным с 3 августа 1992 г., применяется ст. 160 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик (1991S. Кроме того, в соответствии с постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993

г. «О некоторых вопросах применения:ад ко і юдательства Союза ССР на территории Российской Федерации к гражданским правоотношениям, возникшим до 3 августа 1992 года», Основы гражданского законодательства применяются к гражданским правам и обязанностям, возникшим после 3 марта 1992 г. Это означает, что арбитражный суд, анализируя каждый конкретный случай г позиции времени возникновения прав и обязанностей сторон, мож.еі признать применимой коллизионную норму Основ гражданского законодательства (19911 и в отношении чех контрактов, которые были заключены до 03.08.92. После введения в действие Гражданского кодекса Российской Федерации (1994! Основы граждан-ского законодательства продолжают действовать на осно вании ст. 4 Федерального закона Российской Федерации от 30 ноября 1994

г. «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».

В данном случае арбитражный суд при определении применимого права руководствовался подл. 1 п. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства, которые предусматривают, что при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договорам купли-продажи применяется право страны продавца. 6.

При разрешении спора, вытекающего из внешнеэкономической сделки, в отношении которой стороны определили применимое право, арбитражный суд исходит из того, что стороны свободны в выборе права, применимого к существу спора (принцип автономии воли сторон).

Между грузинской и российской авиакомпаниями был заключен договор аренды. В соответствии с условиями договора, российская сторона обязалась предоставить грузинской стороне в аренду вертолеты. Арендная плата должна была перечисляться ежеквартально. Стороны также включили в договор пункт о том, что вопросы, неурегулированные настоящим договором, регулируются нормами гражданского законодательства Российской Федерации.

Российская авиакомпания обратилась в арбитражный суд с иском к грузинской авиакомпании о взыскании задолженности по договору аренды. Свои требования истец обосновывал ссылками на материальное право Российской Федерации. Ответчик же настаивал на том, что применимым правом должно быть законодательство Грузии, поскольку исполнение договора имело место на территории Грузии.

данный спор является спором, вытекающим из внешнеэкономической сделки, поскольку ее участниками являются юридические лица, находящиеся в разных государствах;

стороны свободны в выборе права, применимого к обязательствам сторон по сделке, что закреплено в ч. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик (1991) и ст. 566 Гражданского кодекса РСФСР (1964);

включение в контракт условия о применимом праве означает, что стороны принимают на себя обязательство руководствоваться в своих отношениях нормами данного права.

Учитывая изложенное, арбитражный суд применил гражданское законодательство Российской Федерации как право, выбранное сторонами при заключении контракта. 7.

Арбитражный суд при разрешении спора, вытекающего из внешнеэкономической сделки, регулируемой по соглашению сторон российским правом, но отношения по которой подпадают под действие международного договора, участником которого является Российская Федерация, руководствуется в силу п. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации (ст. 7 Гражданского кодекса Российской Федерации), нормами международного договора. Вопросы, неурегулированные международным договором, регулируются российским правом.

Российское акционерное общество обратилось в арбитражный суд Российской Федерации с иском к болгарской фирме.

Между российским акционерным обществом и болгарской фирмой был заключен договор поставки. В соответствии с условиями договора болгарская сторона обязалась поставить партию парфюмерно-косметической продукции. Ассортимент товара был определен специальным протоколом, являвшимся неотъемлемой частью договора, и отступления от согласованного перечня в одностороннем порядке не допускались. Оплата товара должна была быть произведена после его приемки по количеству и качеству покупателем.

Актом приемки товара было установлено, что болгарская сторона нарушила условия протокола, в одностороннем порядке изменив ассортимент парфюмерной продукции. На требование покупателя заменить товар на товар, согласованный в протоколе, продавец ответил отказом.

Истец, излагая обстоятельства дела, ссылался на нормы Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ответчик же обосновывал свои возражения на основе положений Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров (1980).

При разрешении данного спора по существу арбитражный суд учитывал следующие обстоятельства:

сделка совершена между участниками, предприятия которых находятся в разных государствах, т. е. ее можно охарактеризовать как внешнеэкономическую;

стороны выбрали в качестве применимого права российское право;

п. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, это же положение закреплено в п. 1 ст. 7 Гражданского кодекса Российской Федерации. Это означает, что международные договоры входят в систему действующего российского законодательства;

Россия и Болгария - участники названной Конвенции;

выбор сторонами российского права в качестве права, регулирующего их отношения по сделке, означает выбор российской правовой системы, а не отдельных законов, регулирующих соответствующие отношения сторон.

Исходя из изложенного, арбитражный суд применил нормы международного договора.

В случае же, когда спорные вопросы не урегулированы международным договором, суд применяет нормы внутригосударственного российского гражданского права, в том числе нормы Гражданского кодекса Российской Федерации. 8. Арбитражный суд при разрешении спора между сторонами - участниками внешнеэкономических отношений о возмещении вреда при определении применимого права применяет нормы международного договора, а в случае его отсутствия - коллизионные нормы российского (советского) законодательства.

В арбитражный суд Российской Федерации поступило исковое заявление от белорусского акционерного общества о возмещении вреда, причиненного легковому автомобилю. Вред был причинен грузовиком-трейлером, принадлежавшим российскому обществу с ограниченной ответственностью. Причиной дорожно-транспортного происшествия, как это было установлено дорожно-патрульной службой ГАИ, послужила неис-прав- ность рулевого управления грузовика. Дорожно-транспортное происшествие имело место на территории Республики Беларусь. Виновником аварии, согласно справке ДПС ГАИ, был признан водитель транспортного средства, принадлежавшего российскому обществу.

Истец требовал возмещения ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, в размере затрат на ремонт автомобиля. Смета расходов на осуществление ремонтных работ прилагалась к исковому заявлению. Исковые требования истец основывал на нормах, содержащихся в Гражданском кодексе Российской Федерации.

При рассмотрении спора о возмещении вреда арбитражный суд учитывал следующие обстоятельства:

обязательства о возмещении вреда возникли из внедоговорных отношений между участниками, предприятия которых находятся в разных государствах, то есть таких отношений, которые можно охарактеризовать как внешнеэкономические в сфере хозяйственной деятельности;

Российская Федерация и Республика Беларусь являются участниками Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (1992), в котором имеются коллизионные нормы о порядке определения прав и обязанностей сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда;

согласно п. «ж» ст. 11 Соглашения, «права и обязанности сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются по законодательству государства, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда».

Дорожно-транспортное происшествие произошло в Республике Беларусь, что определило выбор белорусского права в качестве применимого судом.

Арбитражный суд при разрешении данного спора выбрал применимое право на основе коллизионной нормы, содержащейся в международном договоре - Соглашении 1992 года.

В случае отсутствия между государствами спорящих сторон международного договора арбитражный суд для определения применимого к отношениям сторон права обращается к коллизионным нормам российского законодательства. 9.

При разрешении спора между сторонами - участниками внешнеэкономических отношений, возникшего вследствие неосновательного обогащения одной из сторон, арбитражный суд при определении применимого права руководствуется коллизионными нормами российского законодательств а.

Российское акционерное общество обратилось в арбитражный суд Российской Федерации с иском к рижской фирме о взыскании с нее незаконно полученных финансовых средств.

Причиной обращения истца в суд явились следующие обстоятельства. Российское акционерное общество в течение длительного времени сотрудничало с одним из латвийских фермерских хозяйств, получая от него крупные партии мяса на переработку. Между сторонами был заключен договор поставки, в соответствии с условиями которого российская сторона перечисляла на счет латвийского фермерского хозяйства стоимость оговоренных в контракте поставок. В начале 1995 г. реквизиты счета латвийского фермерского хозяйства изменились, о чем российское акционерное общество было извещено. Однако к этому моменту оплата очередной партии мяса уже была произведена, и деньги были зачислены на прежний счет. Российское акционерное общество выяснило, что этот счет принадлежит рижской фирме, имеющей филиал в России, и обратилось к ней с просьбой о возврате незаконно полученных средств. Рижская фирма на запросы не ответила и деньги не возвратила.

В исковом заявлении подробно излагались обстоятельства дела, прилагались документы, подтверждающие перевод денег на счет рижской фирмы в латвийском банке, Истец в обоснование правомерности своих действий ссылался на нормы российского материального права.

При разрешении данного спора суд принял во внимание следующие обстоятельства:

спор возник из внедоговорных отношений между сторонами, предприятия которых находятся в разных государствах, т. е. эти отношения можно охарактеризовать как внешнеэкономические. Результатом данных отношений явилось неосновательное обогащение одной из сторон, имевшее место в Латвии.

Порядок определения применимого права при неосновательном обогащении предусмотрен коллизионными нормами российского законодательства. Статьей 168 Основ гражданского законодательства (1991) предусмотрено, что при неосновательном обогащении применяется право страны, где обогащение имело место.

В данном случае при разрешении спора по существу в российском суде согласно российской коллизионной норме, надлежало применять нормы латвийского гражданского законодательства. 10.

В случае, если стороны во внешнеэкономическом контракте в качестве применимого права в общей форме указали на законодательство нескольких государств, суд вправе определить применимое право на основе коллизионных норм.

Белорусское акционерное общество обратилось в арбитражный суд Российской Федерации с иском о взыскании с российского общества с ограниченной ответственностью задолженности и неустойки по договору поставки. При этом исковые требования основывались на нормах российского законодательства.

Между российским и белорусским предприятиями в Москве был заключен договор поставки. В дополнительном соглашении к договору стороны установили, что споры по настоящему договору разрешаются в порядке, установленном действующим законодательством Республики Беларусь и законодательством ответчика. В качестве органа, разрешающего спор, избран российский арбитражный суд.

Белорусским предприятием условия внешнеэкономического договора выполнены полностью. Факт получения товара российской стороной подтвержден тремя иропуск-накладными и платежными требованиями. Однако российская фирма в течение установленного договором срока деньги белорусскому партнеру не перечислила.

В судебном заседании ответчик настаивал на том, что в данном случае к отношениям сторон должно применяться законодательство Российской Федерации.

При разрешении данного спора по существу суд принял во внимание следующее:

данный договор поставки относится к внешнеэкономическим сделкам, т. к. он заключен между сторонами, предприятия которых находятся в разных государствах. Применимое к отношениям сторон право согласовано в контракте (принцип автономии воли сторон);

стороны имели право согласовывать применимое к сделке законодательство на основании принципа автономии воли, т. к. последнее закреплено в пункте «е» статьи 11 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (Киев, 1992).

В то же время, поскольку участники сделки не конкретизировали правоотношений, регулируемых правом Беларуси, и правоотношений, регулируемых правом России, суд не смог конкретно определить, законодательство какой страны выбрали стороны.

В этой ситуации арбитражный суд решил вопрос о применимом праве самостоятельно на основе пункта «е» статьи 11 Соглашения, в котором предусмотрено, что «права и обязанности сторон по сделке определяются по законодательству места ее совершения».

В силу того что сделка совершена в Москве, суд разрешил спор на основе российского законодательства. 11.

Арбитражный суд при разрешении спора между сторонами по внешнеэкономической сделке, указавшими на внугригосударственный нормативный акт отдельного государства в качестве элемента договорного регулирования, решает вопрос о выборе права, применимого помимо этого акта, на основе коллизионных норм международного договора или российского закона.

Между казахским производственным объединенном и российским акционерным обществом был заключен договор на поставку металлургической продукции. Согласно условиям, оговоренным в контракте, к взаимоотношениям сторон по поставке продукции применялось Положение о поставках продукции производственно-технического назначения, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 25 июля 1988 г. № 888.

Поставка стали была осуществлена казахской стороной в указанные в договоре сроки, однако при проверке качества полученной продукции у российской стороны возникли серьезные претензии к партнеру. Качество стали не отвечало требованиям, установленным стандартами.

В исковом заявлении, с которым российское акционерное общество обратилось в арбитражный суд, указывалось на нарушение казахским производственным объединением условий договора и содержалось требование о замене партии стали ненадлежащего качества. Свои исковые требования истец обосновывал ссылками на нормы гражданского законодательства Российской Федерации, указывая, что при заключении контракта стороны выбрали в качестве применимого права законодательство Российской Федерации, сославшись на Постановление Совета Министров СССР от 25 июля 1988 г. № 888.

Ответчик отрицал возможность применения законодательства Российской Федерации, поскольку во внешнеэкономическом контракте применимое право не определено.

При разрешении данного спора арбитражный суд принял во внимание следующее:

при заключении внешнеэкономической сделки стороны вправе самостоятельно определить право, применимое к их обязательствам;

сторонами внешнеэкономической сделки в качестве условий іражданско- правового договора было названо Положение о поставках продукции производственно-технического назначения. В дальнейшем нормы этого Положения применялись в качестве элементов договорного регулирования, предусмотренного сторонами;

вопрос о нраве, применимом к внешнеэкономической сделке, в целом сторонами не был решен, применимое законодательство не определялось.

Россия и Казахстан - участники Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (Киев, 1992).

В этой ситуации арбитражный суд в случае необходимости вправе выбрать применимое к отношениям сторон право на основе п. «е» ст. 11 Соглашения - по месту совершения внешнеэкономической сделки. 12.

Арбитражный суд при рассмотрении дела о признании внешнеэкономического контракта об аренде теплохода недействительным сослался на нормы права, применимые к обязательствам сторон по этой сделке.

Российское акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к немецкой компании о признании недействительным договора аренды теплохода. Между российским акционерным обществом и немецкой компанией был заключен договор о продаже немецкой стороной теплохода для предполагаемой эксплуатации в рамках создаваемого совместного российско-германского предприятия. По условиям договора, оплата теплохода должна была быть осуществлена российской стороной из той части прибыли совместного предприятия, которая приходилась бы на долю российского акционерного общества.

Совместное российско-германское предприятие к деятельности не приступило и было признано несостоявшимся. Руководство российского акционерного общества, которое рассчитывало оплатить теплоход доходами от его эксплуатации в рамках совместного предприятия, исполнить свои обязательства по договору купли-продажи не смогло.

В качестве разрешения проблемы неплатежа немецкая сторона предложила заключить договор аренды теплохода, в котором в качестве арендодателя выступит немецкая компания, а арендатора - российское акционерное общество. Условия договора были сформулированы немецкой стороной. Не видя иного выхода из сложившейся ситуации, российская сторона согласилась с условиями договора. Однако в дальнейшем оказалось, что предусмотренная договором схема расчетов фактически ставит арендатора на грань банкротства.

В исковом заявлении истец указывал на то, что условия договора аренды относительно обязанностей российского акционерного общества носят крайне невыгодный характер, что позволяет говорить о кабальном характере данной сделки и ставить вопрос о ее недействительности.

Истец просил признать недействительным договор аренды, ссылаясь на законодательство Российской Федерации.

При заключении договора стороны выбрали местом рассмотрения споров арбитражный суд Российской Федерации, применимое право определено не было.

При рассмотрении дела по существу суд принимал во внимание следующие обстоятельства:

договор аренды заключен между участниками, предприятия которых находятся в разных государствах. Таким образом, данную сделку можно охарактеризовать как внешнеэкономическую;

заключение договора предполагает установление между сторонами определенных прав и обязанностей; при этом реализация этих прав и обязанностей должна осуществляться в рамках установленного законом. Если осуществление прав и обязанностей одной из сторон ущемляет права и обязанности другой стороны, то такая сделка может быть признана судом недействительной по иску потерпевшей стороны. При этом для признания сделки недействительной суд должен руководствоваться теми основаниями, которые предусмотрены в законе, в рамках которого действуют стороны;

поскольку стороны не определили своим соглашением применимое право, суд в первую очередь выбирает право, регулирующее порядок осуществления и прекращения прав и обязанностей сторон;

при определении применимого права к договору аренды (имущественного найма) суду следует руководствоваться поди. 2 п, 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик (1991), которым установлено, что при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве применяется право страны наймодателя.

Наймодателем (арендодателем) являлась немецкая фирма.

Последнее означает, что правом, применимым к отношениям сторон по данной сделке, является правовая система ФРГ, и порядок принудительного прекращения прав и обязанностей сторон должен также определяться судом исходя из установленного нормами немецкого права.

Таким образом, суд при рассмотрении вопроса о признании сделки недействительной применяет право, которому подчинены отношения сторон по данной сделке.

Процедура банкротства и конкурсное производство является крайней мерой для избавления от долгов. В ней играет важную роль конкурсный управляющий, который обязан оценивать все сделки должника и имеет право отменить операции по счету, если они были не выгодными. Об этом, а также о том, почему работа арбитражного управляющего должна быть оплачена - в обзоре судебной практики.

1. Конкурсный управляющий обязан оценивать сделки должника, исходя из реальных обстоятельств

В ходе процедуры банкротства у конкурсного управляющего есть право оспаривать сделки должника, если они были заведомо невыгодными или принесли убытки организации-должнику. При этом, конкурсный управляющий должен объективно оценить все условия сделки и исходить из ее результата, а не участия в ней сторонних организаций в роли посредника. Об этом напомнил Арбитражный суд Северо-Западного округа.

Суть спора

Организация заключила договор поставки с предприятием, по условиям которого поставщик обязался поставить организации-покупателю товар, указанный в спецификации и изготавливаемый по его заказу на заводе. Данный товар организация-покупатель получила в полном объеме, что подтверждается товарными накладными. Однако грузоотправителем в товарных накладных указана сторонняя компания.

В отношении организации была начата процедура банкротства и открыто конкурсное производство. Конкурсный управляющий решил, что заключение договора поставки причинило убытки должнику, обратился в арбитражный суд с исковым заявлением о признании сделки недействительной.

Решение суда

Постановлением арбитражных судов двух инстанций в удовлетворении требований конкурсному управляющему было отказано. Арбитражный суд Северо-Западного округа в оставил решения нижестоящих судов в силе.

Арбитры указали, что само по себе наличие у общества договорных отношений с компанией-посредником не свидетельствует об убыточности сделки в виде поставки через посредника товаров других наименований. Кроме того, факт причинения убытков и их размер конкурсным управляющим не доказан. Доводы конкурсного управляющего о том, что недобросовестность ответчика не позволила получить должнику прибыль в большем размере, основаны на предположениях, которые не могут быть положены в основу судебного акта о привлечении лица к гражданско-правовой ответственности.

2. Кредитор может взыскать понесенные убытки с конкурсного управляющего

В ходе процедуры банкротства все решения по имуществу должника принимает арбитражный управляющий. Поэтому и ответственность за возможное причинение убытков кредиторам должен нести именно он. К такому решению пришел Верховный Суд Российской Федерации.

Суть спора

Определением Арбитражного суда Пермского края в отношении коммерческой организации была введена процедура наблюдения и назначен временный управляющий. После чего в отношении должника было открыто конкурсное производство и конкурсным управляющим назначен тот же самый человек. В установленные законодательством сроки конкурсное производство в отношении организации было завершено. При этом, сумма задолженности по обязательным платежам и денежным обязательствам перед Российской Федерацией в сумме 1,3 млн рублей была включена в реестр требований кредиторов. Однако требования уполномоченного органа не были удовлетворены из-за недостаточности имущества должника.

Федеральная налоговая служба, полагая, что именно действия конкурсного управляющего повлекли причинение убытков Российской Федерации как кредитора в деле о банкротстве, обратилась в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании убытков.

Решение суда

Решением арбитражного суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением арбитражного апелляционного суда, исковые требования ФНС были удовлетворены частично. С арбитражного управляющего в пользу Российской Федерации, в лице ФНС были взысканы убытки в размере 1,3 млн рублей. В части взыскания остальной суммы по иску было отказано.

Конституционный суд РФ, упраздненный Высший арбитражный, Верховный суд РФ Консультант Плюс публикует полностью в удобном формате с гиперссылками на нормативные документы.

Практика судов арбитражной системы (всех трех инстанций) также включается в программу в полном объеме. Эти материалы также обработаны с юридической точки зрения — в них проставлены связи и ссылки на упоминаемые правовые акты (перейти в них таким образом удобно и быстро).

Решения судов общей юрисдикции в программе представлены максимально широко, однако, не полностью. Речь идет о невключении в открытые источники (коим Консультант Плюс также является) ряда тематик — например, это дела с участием несовершеннолетних, некоторые уголовные и другие.

2016 год ознаменовался достаточно крупными доначислениями налогов и «громкими» налоговыми спорами. Доначисление налогов можно наблюдать во многих компаниях, но претензии налоговиков часто являются «типовыми», поэтому важно их изучить, понять, какие конкретно ошибки в работе допускают компании и каким образом их возможно избежать.

Занижение цены продажи недвижимости

ООО «Деловой центр Минаевский» (г. Москва) были доначислены налог на прибыль организаций и НДС в общей сумме 284 471 456 руб., а также пени в размере 65 489 533 руб. и предусмотренный ст. 122 НК РФ штраф в размере 104 467 512 руб.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21.09.15 г., оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 10.12.15 г., обществу в удовлетворении заявленных требований отказано. Позже данные решения были отменены. Точку в указанном споре поставил Верховный суд РФ. В Определении ВС РФ от 22.07.16 г. № 305-КГ16-4920 по делу № А40-63374/2015 в удовлетворении требования было отказано. Таким образом, суд согласился с позицией ИФНС.

Позиция ИФНС. Налоговая инспекция провела экспертизу и выяснила, что на дату совершения сделки стоимость имущества составляла 273 656 000 руб. вместо примененной сторонами сделки 9 440 000 руб. Рыночная стоимость, установленная оценщиком, принята инспекцией в целях определения размера недоимки. Это повлекло начисление недоимки исходя из дохода, соответствующего рыночному уровню стоимости этих объектов недвижимости. С этой позицией согласились и суды.

В связи с тем что налоговый орган может доначислить налог расчетным путем, а также привлечь экспертов для оценки сделки, целесообразно перед осуществлением сделки купли-продажи недвижимости изучить рыночные цены по аналогичному имуществу. Кроме того, возможно привлечь также эксперта оценщика для определения стоимости, подобная экспертная оценка может послужить основанием для подтверждения своей правоты. В судебном споре при обжаловании экспертной оценки, проведенной независимым оценщиком, возможно заявить ходатайство о проведении независимой экспертизы, которая поможет снизить сумму доначисления налогов.

Неотражение выручки по кассе

За нарушение кассовой дисциплины ИФНС может одновременно оштрафовать (часть 1 ст. 15.1 КоАП РФ):

• организацию — на сумму от 40 000 до 50 000 руб.; должностное лицо организации — на сумму от 4000 до 5000 руб.

Суть спора. В решении Арбитражного суда города Москвы от 24.05.16 г. по делу А40-249895/2015 суд признал правомерным доначисление налогов сети ресторанов «Тарас Бульба». Доначисления налога, пени и штрафа, в совокупности достигающие 1 млрд руб. по указанным проверкам, обусловлены установленными в ходе мероприятий налогового контроля фактами сокрытия ресторанами сети «Корчма Тарас Бульба» реальных сведений о доходах (выручке).

Позиция ИФНС. Налоговый орган доначислил налоги, имея информацию в виде свидетельских показаний о фактах «скручивания кассы», неполного отражения выручки.

В ходе расследования дела сотрудница в своих свидетельских показаниях сообщила о скручивании кассы каждый вечер в ресторанах сети «Корчма Тарас Бульба» «ночными кассирами».

Также в ее показаниях было указано, что фискальные чеки после проведенной скрутки касс ресторанов и большая часть наличных, полученных от реализации услуг (блюда, напитки) сети ресторанов «Корчма Тарас Бульба», ежедневно кассирами и главными бухгалтерами передается на хранение в сейфы, расположенные в офисе каждой из организаций сети «Корчма Тарас Бульба»; позже неучтенные доходы бухгалтеры отвозят в банковские ячейки.

Таким образом, доначислить налоги сотрудникам ИФНС удалось благодаря свидетельским показаниям, которые легли в основу указанного дела.

Рекомендации налогоплательщикам. Снизить риски позволит полное отражение выручки при проведении кассовых операций. Кроме того, снизить риски можно путем перехода на новые кассы с передачей данных онлайн в налоговый орган. В 2016 г. порядок перехода на кассы нового типа является добровольным, а с 2017 г. уже все компании и предприниматели должны будут перейти на новую ККТ. При осуществлении расчетов организации и индивидуальные предприниматели обязаны сформировать в момент расчета кассовый чек (бланк строгой отчетности) в электронной форме и направить фискальные данные, содержащиеся в кассовом чеке (бланке строгой отчетности) в налоговые органы через оператора фискальных данных, передать покупателю (клиенту) кассовый чек (бланк строгой отчетности) в электронной форме.

Отсутствие у налогоплательщика документов

Суть спора. В Определении ВС РФ от 25.01.16 г. № 302-КГ15-17939 по делу № А78-14492/2014 суд отказал в оспаривании решения ИФНС.

ООО «ВостСибНефть» обратилось в суд с заявлением об оспаривании решения инспекции в отношении доначисления налога на прибыль организаций в сумме 1 438 350 руб., НДС — 50 551 506 руб., пеней по указанным налогам в общей сумме 16 787 759 руб. 28 коп., привлечения к ответственности согласно п. 1 ст. 122 НК РФ в виде штрафа в общей сумме 4 288 131 руб. 93 коп.

Но суды не были однозначны в решении данного спора.

Решением суда первой инстанции от 3.03.2015 заявленное требование общества удовлетворено частично.

Постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда от 8.06.2015 решение суда первой инстанции отменено.

Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа постановлением от 23.09.2015 постановление суда апелляционной инстанции отменил, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Точку поставил Верховный суд РФ, указав на вину самого заявителя, не представившего первичных и иных документов для проверки правильности исчисления и своевременности уплаты налогов. Следовательно, по мнению суда, доначисление налогов правомерно.

Позиция ИФНС . Налогоплательщиком не были представлены первичные учетные, бухгалтерские и иные документы, позволяющие инспекции произвести соответствующие действия по осуществлению мероприятий налогового контроля и определению реальных налоговых обязательств общества.

В связи с непредставлением документов инспекция в соответствии с положениями п.п. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ определила размер сумм налогов, подлежащих уплате в бюджет, расчетным путем на основании имеющейся информации об аналогичных налогоплательщиках, в результате чего обществу доначислены налог на прибыль и НДС.

В качестве аналогичных налогоплательщиков выбраны ООО «Ойл-Маркет» и ООО «Веда-Вест» по критериям: основной вид экономической деятельности; среднесписочная численность работников; общий режим налогообложения; отсутствие транспортных средств.

Определение финансовых показателей налогоплательщика расчетным путем на основании имеющейся у налоговых органов информации о нем, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках основано на гипотезе о том, что у другого налогоплательщика, добросовестно занимающегося тем же видом деятельности в сходных экономических условиях, размер налоговой базы с большой долей вероятности предполагается таким же.

По основанию непредставления документов был доначислен НДС в размере 50 551 506 руб., пени в общей сумме 16 787 759 руб. 28 коп.

. Основной рекомендацией является бережное отношение к документам и представление документов по запросу проверяющих. Требования к наличию и обеспечению сохранности документов прямо предусмотрены законодательно как для целей бухгалтерского учета, так и для целей налогообложения. Причем для бухгалтерского учета срок хранения составляет 5 лет, для налогового учета — 4 года. В некоторых случаях нужно хранить документы еще дольше, например, если речь идет об убытках. В силу п. 4 ст. 283 НК РФ плательщик налога на прибыль организаций обязан хранить документы, подтверждающие объем понесенного убытка в течение всего срока, когда он уменьшает налоговую базу текущего налогового периода на суммы ранее полученных убытков. Для того чтобы избежать риска споров с проверяющими, целесообразно установить более длительные сроки хранения документов. В случае утраты документов важно предпринять все меры для их восстановления.

Признание ИФНС процентов по займу в качестве дивидендов

Суть спора. В Определении ВС РФ от 18.03.16 г. по делу № 305-КГ15-14263, А40-87775/14 суд согласился с позицией налогоплательщика. Обстоятельств, которые бы указывали на скрытую выплату дивидендов обществом в пользу иностранной компании, судами не установлено.

ООО «Новая Табачная Компания» были доначислены налог на прибыль за 2011 г. в сумме 160 562 712 руб. 88 коп., пени за несвоевременную уплату (неуплату) налога в сумме 34 316 694 руб. и штрафы в общей сумме 31 983 424 руб. 43 коп.

Налоговым органом установлено и подтверждено при рассмотрении дела судами, что между обществом (заемщиком) и ЗАО «Торговая компания «Мегаполис» (заимодавцем) заключены договоры займа: от 26.09.07 г. № 3-320 на сумму 3 890 000 000 руб. и от 24.12.07 г. № 3-367 на сумму 3 913 700 000 руб. с начислением процентов из расчета 10% годовых за время фактического пользования заемными средствами.

В дальнейшем срок договора займа продлевался. При этом налоговый орган установил также, что в 2011 г. общество «ТК «Мегаполис» являлось участником общества «Новая Табачная Компания», обладая 90% его уставного капитала, доля косвенного участия иностранной компании «Мегаполис Холдингз (Оверсис) Лимитед» в капитале общества «Новая Табачная Компания», таким образом, составляла не менее 89%. Посчитав, что под заимствованием скрывается выплата дивидендов, ИФНС доначислила налоги.

Позиция ИФНС. Выводы ИФНС были основаны на анализе факта контролируемых сделок. Основанием для принятия решения инспекции послужил вывод о необоснованном отнесении обществом в полном объеме к внереализационным расходам при исчислении налога на прибыль процентов, начисленных по названным договорам займа, поскольку представившее их лицо — общество «ТК «Мегаполис» является аффилированным лицом иностранной компании «Мегаполис Холдингз (Оверсис) Лимитед», косвенно владеющей более 20% капитала общества.

В связи с этим, по мнению инспекции, на основании п. 2 ст. 269 НК РФ указанная задолженность по займам признается контролируемой, и начисленные по ней проценты могут быть включены в состав расходов не более рассчитанной в соответствии с этой нормой предельной суммы, которая в данном случае вследствие отрицательного значения принадлежащего обществу собственного капитала (чистых активов) составила нулевую величину.

Инспекция пришла к выводу о том, что вопреки п. 4 ст. 269 НК РФ общество не исполнило обязанности налогового агента по исчислению, удержанию и перечислению в бюджет налога с доходов иностранной компании «Мегаполис Холдингз (Оверсис) Лимитед», полученных в виде дивидендов, сочтя в качестве таковых проценты по контролируемой задолженности, выплаченные обществу «ТК «Мегаполис».

Рекомендации налогоплательщикам . Сделки между взаимозависимыми лицами подпадают фактически под три вида контроля: контроль в виде выездных налоговых проверок; контроль за ценообразованием, а также за иностранными контролируемыми компаниями. В связи с этим лучшей стратегией деятельности компании будет минимизация зависимости от иностранных лиц. Однако в рассматриваемой ситуации, когда налогоплательщику предоставляется процентный заем, остается только отстаивать интересы в суде и вести судебные споры. Так как переквалифицировать заем в дивиденды достаточно сложно.

Налог на доходы иностранных организаций от источников в РФ с доходов, полученных в виде ценных бумаг

Исключением являются выплаты доходов, которые в соответствии с международными договорами (соглашениями) не облагаются налогом в Российской Федерации, при условии предъявления иностранной организацией налоговому агенту подтверждения, установленного п. 1 ст. 312 НК РФ. Соответственно риски возникают при осуществлении выплат в офшорные юрисдикции, с которыми у России нет соответствующего договора.

Суть спора. ООО «Капитал» (г. Череповец, Вологодская обл.) были доначислены в сумме 214 068 945 руб. налог на доходы иностранных организаций и соответствующие суммы пени.

Компания не согласилась с решением налоговой инспекции и обратилась в суд. В результате последовала череда судебных разбирательств.

Решением Арбитражного суда Вологодской области от 29.04.15 г. заявленные требования удовлетворены, решение инспекции признано недействительным. Постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 3.11.15 г. решение суда первой инстанции было отменено, в удовлетворении заявленного обществом требования в указанной части отказано. Арбитражный суд Северо-Западного округа постановлением от 15.03.16 г. оставил без изменения данное постановление суда апелляционной инстанции.

Точку в этом деле поставил Верховный суд РФ. В Определении ВС РФ от 5.08.16 г. № 307-КГ16-7111 по делу № А13-5850/2014 судьи встали на сторону ИФНС. По мнению судей, передача обществом через цепочку сделок с взаимозависимыми лицами акций иностранным компаниям привела к возникновению у заявителя необоснованной налоговой выгоды в виде неисполнения налоговой обязанности по исчислению и уплате в бюджет налога с доходов, полученных иностранными юридическими лицами от источников в Российской Федерации.

Позиция ИФНС. Основанием для доначисления указанных сумм налога и пени послужил вывод инспекции о том, что заявитель не исполнил обязанность налогового агента по исчислению, удержанию и перечислению в бюджет налога на доходы иностранных организаций от источников в Российской Федерации с доходов, полученных в виде ценных бумаг (акций российской организации) иностранными компаниями Anters Associates Limited и Lanton Enterprises Limited (Британские Виргинские Острова) через подконтрольные заявителю иностранные компании Astroshine Limited и Loranel Limited (Кипр).

Ввиду отсутствия у Российской Федерации с Британскими Виргинскими Островами указанного международного договора налогообложение организации-резидента Британских Виргинских Островов осуществляется в соответствии с положениями НК РФ.

Налоговый орган пришел к выводу о создании обществом схемы для вывода принадлежащих ему акций ОАО «Северсталь» в офшорные зависимые компании, являющиеся резидентами Британских Виргинских Островов, в целях получения налоговой выгоды в виде безвозмездной передачи акций и неуплаты налога в соответствии с российским законодательством.

Рекомендации налогоплательщикам. Вывод активов в офшорные зависимые компании может иметь достаточно негативные последствия для налогоплательщика, поэтому все сделки с офшорными юрисдикциями, с которыми отсутствует соглашение об избежании двойного налогообложения, целесообразно исключить. Риски возникают и в случае взаимодействия через компании, расположенные в офшорных юрисдикциях или европейских странах, с резидентами офшоров. Такие сделки находятся в зоне риска как с точки зрения валютного регулирования, так и налогового законодательства.

Использование агентских схем без экономической выгоды

Суть спора. ООО «Искра-Авигаз» были доначислены налог на прибыль в сумме 273 778 581 руб., соответствующие суммы пени и штрафа согласно п. 1 ст. 122 НК РФ.

Компания не согласилась с доначислением налога и обратилась в суд.

Решением Арбитражного суда Пермского края от 5.10.15 г. заявленные обществом «Искра-Авигаз» требования удовлетворены частично. Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.12.15 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения. Спор также дошел до Верховного суда РФ. В Определении ВС РФ от 2.08.16 г. № 309-КГ16-8920 по делу № А50-15782/2015 судьи пришли к выводу о том, что представленные налоговой инспекцией доказательства подтверждают отсутствие реальных хозяйственных отношений с компанией, которая являлась агентом. Также указано на недостоверность документов, представленных в подтверждение понесенных расходов и получения в связи с этим необоснованной налоговой выгоды.

По мнению суда, улучшение в спорный период финансово-экономических показателей общества «Искра-Авигаз» и увеличение налоговой нагрузки само по себе не свидетельствует об оправданности расходов по агентскому соглашению.

Позиция ИФНС. Пунктом 1 ст. 1005 ГК РФ предусмотрено, что по агентскому договору одна сторона (агент) обязуется за вознаграждение совершать по поручению другой стороны (принципала) юридические и иные действия от своего имени, но за счет принципала либо от имени и за счет принципала. По сделке, совершенной агентом с третьим лицом от своего имени и за счет принципала, приобретает права и становится обязанным агент, хотя бы принципал и был назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сделки.

Между обществом «Искра-Авигаз» (принципал) и компанией «Евротрансгаз Корпорейшн Кфт», зарегистрированной и действующей в соответствии с законодательством Венгрии (агент), заключено агентское соглашение от 12.11.09 г., по условиям которого агент обязался за вознаграждение совершать по поручению, от имени и за счет принципала юридические и иные действия, направленные на продажу услуг, работ и оборудования, принадлежащего принципалу на праве собственности, покупателям/заказчикам на территории Российской Федерации, стран СНГ, а также иных стран зарубежья.

Однако налоговый орган установил, что до заключения данного соглашения компания осуществляла прямые поставки, не используя агентскую схему. Заключение между обществом «Искра-Авигаз» и компанией «Евротрансгаз Корпорейшн Кфт» соглашения о делькредере от 11.05.10 г. экономического значения не имело.

Кроме того, налоговый орган установил, что агент (иностранная организация) недвижимого имущества не имеет, представляет «нулевые» налоговые декларации, сотрудники, получавшие доход от агента, в основном являются членами выборных органов общества-налогоплательщика.

Также были установлены факты наличия в период заключения агентского соглашения с компанией «Евротрансгаз Корпорейшн Кфт», а также в предыдущие и последующие периоды в выборных органах (совете директоров, ревизионной комиссии) общества «Искра-Авигаз» сотрудников представительств компании «Евротрансгаз Корпорейшн Кфт» в России и на Украине, что свидетельствует о наличии признаков аффилированности общества «Искра-Авигаз» и указанной иностранной компании.

На этом основании налоговый орган исключил расходы в виде агентского вознаграждения.

Рекомендации налогоплательщикам . При использовании агентских схем взаимодействие с посредниками необходимо обосновать экономически, в качестве документального обоснования могут служить бизнес-планы, проекты, инвестиционные контракты и т. д. Кроме того, если налогоплательщик, работая с посредниками получает больше прибыли, то этот факт, также послужит в качестве обоснования заключения договора с агентом. Поскольку улучшение финансово-экономических показателей само по себе не свидетельствует об экономическом эффекте, связанным с заключением агентского договора, то возможно подтвердить экономический эффект посредством отчетов агента, предусмотренных ГК РФ.

Отказ в возмещении НДС

Суть спора. ОАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании недействительными решений Межрегиональной нспекции ФНС России по крупнейшим налогоплательщикам № 5 в части отказа в применении 554 443,09 руб. вычета по НДС и в части отказа в возмещении НДС в сумме 554 443,09 руб.

Суды имели неоднозначную позицию в указанном споре.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 4.06.15 г., оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 21.12.15 г., заявленное требование удовлетворено.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 4.04.16 г. указанные судебные акты отменены, принят новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленного требования.

Однако в Определении ВС РФ от 2.08.16 г. № 305-КГ16-8855 по делу № А40-43152/2015 судьи признали отказ в возмещении правомерным, поскольку налогоплательщиком не был соблюден трехлетний срок для применения спорных налоговых вычетов по НДС.

Позиция ИФНС. Строительно-монтажные работы в отношении объектов капитального строительства проводились обществом с января 2004 г. по март 2012 г. и с августа 2010 г. по ноябрь 2012 г.

Приобретенные обществом результаты работ по договорам с проектными организациями на разработку проектной документации не могут быть отнесены к операциям по проведению работ по непосредственному капитальному строительству объектов основных средств, выполняемых в соответствии с заключенным с иным подрядчиком самостоятельным договором строительного подряда. С учетом того что проектная документация является предметом самостоятельных сделок, совершенных с проектными организациями, не являющимися исполнителями строительных работ в отношении объектов строительства, документация не является оборудованием к установке либо нематериальным активом, хотя и связана с последующими операциями по выполнению комплекса строительно-монтажных работ по капитальному строительству объектов.

Первичная документация по операциям, связанным с приобретением налогоплательщиком результатов проектно-изыскательских работ, оформлена в 2003 и 2004 гг. Все условия для применения обществом налоговых вычетов по счетам-фактурам возникли в указанный период. На момент заявления о применении налоговых вычетов в поданных налоговых декларациях по НДС за IY квартал 2013 г. и I квартал 2014 г. срок, предусмотренный п. 2 ст. 173 НК РФ, истек.

Покупатель вправе принять к вычету суммы НДС, предъявленные продавцом в отношении перечисленного ему аванса в счет предстоящих поставок товаров (выполнения работ, оказания услуг, передачи имущественных прав) (п. 12 ст. 171 НК РФ). Причем сделать это можно и в том случае, если у покупателя имеется задолженность перед этим поставщиком по другому договору (письмо Минфина России от 5.03.11 г. № 03-07-11/45).

Покупатель может применить вычет как в полной сумме, так и частично, поскольку это право налогоплательщика, а не обязанность (письмо Минфина России от 22.11.11 г. № 03-07-11/321).

Основанием для принятия к вычету будут (п. 9 ст. 172 НК РФ):

счет-фактура, который продавец обязан выставить не позднее пяти календарных дней со дня получения аванса (абзац 2 п. 1, абзац 1 п. 3 ст. 168 НК РФ); платежные документы, подтверждающие, что деньги были перечислены в счет предстоящих поставок товаров (выполнения работ, указания услуг), передачи имущественных прав; договор, в котором должно содержаться условие о предоплате.

Поэтому целесообразно своевременно заявлять вычеты, не дожидаясь выполнения всего комплекса работ или истечения трехлетнего периода.

Определение пропорции для распределения сумм «входного» НДС

Суть спора. Публичное акционерное общество «Аэрофлот — российские авиалинии» было привлечено к ответственности за совершение налогового правонарушения в части доначисления налога на прибыль в размере 102 084 472 руб. и соответствующих сумм пеней и штрафа, доначисления НДС в размере 985 026 471 руб. и соответствующих сумм пеней и штрафа, определенных с учетом излишней уплаты НДС, в размере 22 006 887 руб. 24 коп., доначисления пеней по налогу на доходы иностранных организаций в размере 212 627 руб., взыскания штрафа в связи с несвоевременным перечислением в бюджет НДФЛ в размере 1 895 421 руб.

Это послужило основанием для обращения в суд.

Решением суда первой инстанции от 2.10.15 г., оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.12.15 г., заявленное требование общества удовлетворено частично.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 28.03.16 г. указанные судебные акты отменены.

В Определении ВС РФ от 29.07.16 г. № 305-КГ16-8171 по делу № А40-94972/15 судьи пришли к выводу о наличии оснований для предъявления к вычету спорной суммы НДС.

Суды исходили из установленного налоговым органом факта, что в III квартале 2010 г. и I квартале 2011 г. доля совокупных расходов общества на приобретение, производство и (или) реализацию товаров (работ, услуг), имущественных прав, операции по реализации которых не подлежат налогообложению, не превышает 5% общей величины совокупных расходов на приобретение, производство и (или) реализацию товаров (работ, услуг), имущественных прав общества, и, руководствуясь положениями абзаца 9 п. 4 ст. 170 НК РФ, пришли к выводу о наличии у налогоплательщика в рассматриваемый период правовых оснований для предъявления к вычету спорной суммы налога. Согласно проведенному расчету коэффициент по не облагаемой НДС деятельности составляет 3,268510%. Доходы от реализации акций не учитываются при расчете пропорции.

Однако в отношении остальных эпизодов в Определении ВС РФ от 29.07.16 г. № 305-КГ16-8171 по делу № А40-94972/15 суды указали на соблюдение требований налогового законодательства при вынесении оспариваемого решения и отсутствии правовых оснований для признания его незаконным.

Позиция ИФНС. Налоговый орган установил, что в проверяемом периоде налогоплательщик приобретал товары (работы, услуги) для целей осуществления как облагаемых, так и не облагаемых НДС операций. По мнению налогового органа, налогоплательщик неправильно рассчитал пропорцию от облагаемых и необлагаемых операций и не учел реализацию акций. Налоговый орган включил в расчет пропорции выручку от реализации ценных бумаг и применил полученный коэффициент к сумме «входного» НДС, относящегося к общехозяйственным расходам.

Однако суды не согласились с подобным подходом ИФНС.

Получение налоговой выгоды при взаимодействии со взаимозависимыми лицами

Суть спора. ОАО «Дагэнергосеть» были доначислены налоги: НДС — 397 792 398 руб.; налога на прибыль организаций — 127 207 185 руб.; соответствующих сумм пени и штрафов; уменьшения убытков по налогу на прибыль за 2010 г. на 435 269 687 руб., 2011 г. — 1 005 698 806 руб., 2012 г. — 973 492 532 руб.

Решением Арбитражного суда Республики Дагестан от 5.10.15 г. заявление удовлетворено частично.

Постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.12.15 г. решение суда первой инстанции отменено частично, постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 6.04.16 г. постановление суда апелляционной инстанции оставлено без изменения.

В Определении ВС РФ от 28.07.16 г. № 308-КГ16-8588 по делу № А15-234/2015 судьи согласились с позицией ИФНС. Налогоплательщиком не был предоставлен достоверный расчет сумм потерь в сетях, возникающих при транспортировке электроэнергии, и сумм компенсации. Суд апелляционной инстанции установил, что деятельность общества как сетевой организации по оказанию услуг по передаче электроэнергии осуществлялась посредством взаимоотношений со взаимозависимыми и аффилированными лицами, в том числе в рамках аренды сетевого оборудования и оказания услуг по передаче электроэнергии; также было установлено, что указанная деятельность не связана с намерением общества получить экономический эффект в результате реальной предпринимательской или иной экономической деятельности, а направлена исключительно на получение налоговой выгоды в виде возмещения НДС.

Позиция ИФНС. Налоговый орган пришел к выводу о необоснованном уменьшении обществом доходов для целей обложения налогом на прибыль организаций на сумму документально неподтвержденных расходов, отраженных в учете по контрагенту ОАО «Дагестанская энергосбытовая компания», и неправомерном применении налоговых вычетов на основании счетов-фактур, выставленных указанной организацией. Кроме того, налоговый орган пришел к выводу о занижении налоговой базы по НДС на стоимость компенсации нагрузочных потерь в сетях федеральной и региональной сетевых компаниях, было отказано в принятии в качестве расходов по налогу на прибыль суммы арендных платежей, уплаченных налогоплательщиком ОАО «МРСК Северного Кавказа», а также отказал и в применении налоговых вычетов по НДС.

Налоговый орган также выявил сделки со взаимозависимыми лицами. Налоговая выгода не может быть признана обоснованной, если получена налогоплательщиком вне связи с осуществлением реальной предпринимательской или иной экономической деятельности. Налоговая выгода может быть также признана необоснованной, если налоговым органом будет доказано, что деятельность налогоплательщика, его взаимозависимых или аффилированных лиц направлена на совершение операций, связанных с налоговой выгодой, преимущественно с контрагентами, не исполняющими своих налоговых обязанностей. По мнению ИФНС, налогоплательщик получил необоснованную налоговую выгоду.

Рекомендации налогоплательщикам . Сами по себе взаимоотношения со взаимозависимыми лицами не говорят о необоснованной налоговой выгоде. Вместе с тем в ряде случаев необходимо обратить внимание на вопрос ценообразования. Статья 105.3 НК РФ предусматривает контроль в отношении ценообразования при сделках именно между взаимозависимыми лицами при достижении определенного суммового порога (1 млрд руб.), аналогичные положения касаются и сделок с офшорами.

Заключение формальных договоров

Суть спора. ОАО «Ульяновский механический завод № 2» обратилось в суд с заявлением о признании недействительным решения ИФНС в части доначисления НДС, уменьшения убытков.

Решением Арбитражного суда Ульяновской области от 18.09.14 г. заявленные требования удовлетворены частично, решение инспекции признано недействительным в части штрафа по ст. 126 НК РФ, размер штрафа уменьшен до суммы 109 360 руб.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.02.15 г. решение Арбитражного суда Ульяновской области от 18.09.14 г. оставлено без изменения.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 27.05.15 г. решение суда от 18.09.14 г. и постановление суда апелляционной инстанции от 20.02.15 г. в обжалуемой части отменены.

Однако в Определении ВС РФ от 21.07.16 г. № 306-КГ16-8417 по делу № А72-7480/2014 суд встал на сторону налоговых органов. Суд признал договорные отношения «формальными», поскольку было установлено наличие недостоверных сведений, содержащихся в первичных документах, представленных обществом по взаимоотношениям с контрагентами.

Позиция ИФНС. Основанием для доначисления спорных сумм налога, начисления пени, взыскания штрафных санкций, уменьшения убытков послужили выводы инспекции о неправомерном занижении — доходов от реализации продукции собственного производства, НДС путем формального заключения договора с ООО «Техснабторг», а также о необоснованном отражении в составе расходов, учитываемых для целей налогообложения, стоимости товаров, приобретенных по договору поставки с ООО «Промотек», неправомерном предъявлении сумм НДС к вычету с целью получения необоснованной налоговой выгоды.

Формальность договора налоговый орган установил по следующим признакам:

руководитель ООО «Техснабторг» является массовым учредителем в 17 организациях и массовым руководителем в 19 организациях; генеральный директор ОАО «УМЗ № 2» при опросе в ходе проверки указал, что лично с руководителем ООО «Техснабторг» при заключении договора не встречался; подписи в первичных документах по заявленным операциям и подписи в документах, оформленных руководителем ООО «Техснабторг» при заключении и расторжении трудового договора, а также при регистрации в органах ФМС России визуально отличаются; согласно анализу налоговой отчетности ООО «Техснабторг» фактическая сумма налогов, подлежащая уплате в бюджет, заявляется в минимальном размере; с расчетных счетов ООО «Техснабторг» расходы за аренду помещений, коммунальные услуги не списывались, что свидетельствует об отсутствии офисных, складских, гаражных помещений, т. е. об отсутствии административно-хозяйственных расходов, обычных при ведении финансово-хозяйственной деятельности; по юридическому адресу организация не находится, информация по организации передана в розыск в УВД.

По совокупности данных признаков налоговый орган сделал вывод о формальном характере взаимоотношений.

Рекомендации налогоплательщикам . На основании ст. 252 НК РФ расходы должны быть экономически оправданы и документально подтверждены. На эти два пункта необходимо обратить внимание при заключении сделок. Также необходимо проводить проверку контрагентов. Руководством для такой проверки контрагентов могут быть критерии оценки рисков, сформулированные в приказе ФНС России от 30.05.07 г. № ММ-3-06/333@ (в ред. от 10.05.12 г.) «Об утверждении Концепции системы планирования выездных налоговых проверок».

В заключение необходимо отметить, что все указанные ситуации говорят об усилении налогового контроля, а также о том, что налогоплательщику все труднее и труднее доказать свою правоту в суде.